Почему Россию нельзя демократизировать, а можно лишь демонтировать  

Теоретические дискуссии о будущем России постепенно переходят в практическую плоскость. Действующий клептократический имперский режим обречен, но что придет ему на смену? В ответе на этот вопрос конкурируют два проекта. 

Первый – это деколонизация так называемой РФ, освобождение угнетенных народов (включая русских) и строительство на постимперском пространстве независимых государств. 

Второй проект можно назвать условной «перестройкой». Либеральные круги надеются на приход нового, но более успешного Горбачева, который очеловечит российскую власть и сделает русское общество свободным. 

Второй путь является утопией. Вся история России последних 400 с лишним лет свидетельствует о том, что как единое государство она может существовать лишь в форме империи. 

На круги своя 

Формально империя в России была провозглашена в 1721 году Петром І и погибла в 1917 году при Николае ІІ. Но и до, и после имперская сущность никуда не исчезала, хотя и пряталась под разными названиями – от Великого княжества Московского до СССР. 

Творцом русского империализма на сломе 15 и 16 веков был великий князь Иван ІІІ – дед знаменитого Ивана Грозного. Он уничтожил последние альтернативные неимперские возможности для русской государственности – Новгородскую республику и Тверское княжество. Его вдохновляли две империи – Византийская (к тому времени уже покойная) и ордынская в форме многочисленных постмонгольских государств. Но если уже умершая Византия влияла опосредовано, то наследники Золотой Орды – напрямую. У них Москва заимствует сакральность власти, строгую централизацию, полное подчинение индивида государству. Приняв эти принципы на вооружение, Москва довела их до крайности. Символами этой крайности являются три исторических фигуры – Иван Грозный, Петр І и Иосиф Сталин. Последний, кстати, очень любил этих двоих своих предшественников. 

Именно при Иване Грозном русский имперский проект вступает в новую фазу своего развития. Начинается мощная экспансия – завоевание Казанского, Астраханского и Сибирского ханств. До этого относительно однородное в этническом плане государство превращается в полиэтническое. Расширение границ России продолжалось 400 лет подряд. Только за период с 1646 по 1914 год ее территория увеличилась с 14 до почти 22 млн кв м. Постепенно «округление границ» превратилось в самоцель. Империя просто не могла не захватить то, что «плохо лежит». Это играет с ней злую шутку. Зачем развивать экономику и технологии если можно покрыть потребность в ресурсах за счет все новых и новых захватов? Именно так мыслили почти все русские правители вплоть до середины 19 века. Распиаренные реформы Петра І на самом деле не были настоящей европеизацией. Он сбрил бороды боярам и надел на них камзолы. Но в тоже время окончательно закрепостил крестьян, уничтожил все независимые от государства общественные институты включая церковь, подорвал экономику непосильными налогами и многочисленными войнами. 

Дело кровавых предшественников живет 

Россия без сомнения была и остается колониальной империей, которая безжалостно эксплуатирует подвластные народы и окраины. Но, как ни странно, прекращение имперского проекта выгодно в первую очередь самим русским. Ведь именно их постоянно приносят в жертву во имя мнимого величия – в войнах, грандиозных стройках, ГУЛАГах. Имперскость используют как наркотик, который одурманивает сознание, заставляет отказаться от собственного «я», пожертвовать собственным будущем ради эфемерных целей.  

В рамках имперской модели русские никогда не достигнут качества жизни сопоставимого с европейским. Между позолоченной столицей и даже ближними регионами всегда будет существовать цивилизационная пропасть. Это отличительная черта России, начиная со времен первых царей. Когда Петербург в 1913 году щеголял роскошью, лишь 20% жителей империи были грамотными, крестьяне собирали урожай пшеницы на 48% меньше, чем во Франции, а главный доход госбюджет получал от продажи казенной водки. Сегодня ничего принципиально не изменилось. Только вместо водки Кремль торгует газом и нефтью. А жители глубинки, как и 100-200 лет, назад живут в деревянных избах, ходят в уличные клозеты и отапливают свои печи дровами. 


Время новой идеологии  

Но главный довод, почему империя должна умереть навсегда в другом. Все шансы на либерализацию она постоянно отбрасывала и возвращалась к родному единовластию, жесткой вертикали и расширению границ. Впервые это случилось на рубеже 16 и 17 веков в эпоху так называемого Смутного времени. В ходе гражданских войн в Московии могла установится монархия европейского типа. Но со свержением власти Лжедмитрия І, а потом принца Владислава Вазы этот шанс был упущен. Следующая большая оттепель – это правление царя Александра ІІ в 50-70-х годах 19 века. Но тогда системные реформы не были доведены до конца и не коснулись государственного устройства. Уже преемник царя-реформатора «заморозил» либерализацию. Оттаяло уже в 1917 году, но тоже ненадолго. На смену имперскому царизму пришел имперский большевизм. Он победил и так надолго удержался потому, что попал на подготовленную почву. Централизация, тотальный контроль и экспансия – все эти качества как нельзя лучше подходили для новой государственной идеологии. 

Четвертая горбачевская либерализация обернулась развалом СССР, короткой ельцинской интерлюдией и восстановлением классического имперского путинского режима. 

Таким образом многовековой опыт свидетельствует – Российскую империю нельзя превратить в современное демократическое государство. Ее можно лишь демонтировать и дать народам свободу в реализации собственных национальных проектов. Именно к такому решению мы и стремимся.